Мстислав Шутан

Мстислав Исаакович Шутан - заведующий кафедрой филологии в гимназии № 13 г. Нижний Новгород; кандидат филологических наук, заслуженный учитель РФ.

«Василий Тёркин» Александра Твардовского

Материалы к уроку

Выдающийся исследователь художественной литературы М.М. Бахтин так определяет мир древней поэмы-эпопеи: “Эпический мир знает одно-единое и единственное сплошь готовое мировоззрение, одинаково обязательное и несомненное для героев, и для автора, и для слушателей”. Можно утверждать, что знаменитая поэма А.Т. Твардовского «Василий Тёркин», создававшаяся в годы Великой Отечественной войны, несёт в себе указанную выше черту древней героической поэмы-эпопеи.

В поэме-эпопее «Василий Тёркин» налицо та целостность, без которой невозможно “эпическое состояние мира” (термин Гегеля). Единение людей проявляется и в их отношениях друг с другом: что принципиально, в поэме нередко встречается ситуация подлинного общения, взаимопонимания, о чём свидетельствует многое - и психологическая раскованность рассказчика, мастерски владеющего тайнами речетворчества, и эмоциональная реакция слушателя на воспринятое слово, такое понятное и дорогое.

Сам главный герой - отражение народного идеала человека: он и герой, и мастер на все руки, и балагур, и музыкант, и в душе поэт; он очень прост в общении, но не груб. Мы можем говорить о характере Василия Тёркина, но не о судьбе, в том смысле, в каком употребляют это слово, характеризуя произведение романического жанра. Как известно, в последнем показывается индивидуальная траектория жизненного пути героя. В поэме же Твардовского на первом плане совсем другое: непосредственная связь судьбы героя с судьбой народа в совершенно особый исторический период - период, когда решается судьба страны .

Автор является частью изображаемого им мира. Поэтому неудивительно, что иногда чуть ли не исчезает дистанция между его сознанием и сознанием того или иного персонажа: реплики или монологи последнего смело могли бы войти в его лирические отступления и наоборот.

У произведения Твардовского есть подзаголовок: «Книга про бойца». Автор об этом говорил следующее: “Имело значение в этом выборе то особое, знакомое мне с детских лет звучание слова «книга» в устах простого народа, которое как бы предполагает существование книги в единственном экземпляре. Если говорилось, бывало, среди крестьян, что, мол, есть такая-то книга, а в ней то-то и то-то написано, то здесь никак не имелось в виду, что может быть другая точно такая же книга. Так или иначе, но слово «книга» в этом народном смысле звучит по-особому значительно, как предмет серьёзный, достоверный, безусловный”.

В поэме Твардовского звучит героическая тема. Так, в главе «Поединок» противостояние главного героя поэмы и немца показывается таким образом, что в сознании читателя возникают ассоциации с древними поэмами, фольклорными и литературными, ассоциации, поддержанные самим автором, который вводит в текст произведения следующее сравнение: “Как на древнем поле боя, // Грудь на грудь, что щит на щит, - // Вместо тысяч бьются двое, // Словно схватка всё решит”. Причём у обоих за спиной “самолёты, танки, пушки”. Создаётся ощущение, что результат поединка решает исход глобального противостояния: “Держит фронт Василий Тёркин, // В забытьи глотая кровь”, а “страна-держава” восхищается своим героем.

Но далее эпическая тема подаётся в несколько сниженном ракурсе, что нисколько “не дискредитирует” главного героя, действительно совершающего подвиг: “Что страна! Хотя бы рота // Видеть издали могла, // Какова его работа // И какие тут дела”. Вместо страны упоминается о роте, а героический поступок называется работой (позднее автор напишет: “Смотрит грустно, дышит тяжко, - // Поработал человек”). Причём дальнейшая психологическая характеристика (“Только Тёркин не в обиде. // Не за тем на смерть идёшь, // Чтобы кто-нибудь увидел. // Хорошо б. А нет - ну что ж…”) предельно приближает героя поэмы к читателю, так как перед последним возникает необычайно жизненный, достоверный образ человека, который и не прочь бы прославиться, но не считает это главным: ведь “бьются насмерть на войне” не из-за этого.

Завершается же глава торжественными строками, встречающимися не раз в поэме:

Страшный бой идёт, кровавый,
Смертный бой не ради славы,
Ради жизни на земле.

Следует отметить, что сочетание стилистических ресурсов торжественной, возвышенной, “одической” речи и речи повседневной, разговорной, хотя и не доходящей до простонародной, - характерная примета художественного мира поэмы.

П окажем цельность того мира, какой представляет в поэме-эпопее прежде всего Василий Тёркин.

Знаком этой цельности можно назвать атмосферу подлинного общения , которую создаёт обычно главный герой произведения. Любое его слово содержит в себе установку на диалог. Причём эта установка, как правило, без всяких затруднений реализуется. И это возможно потому, что Тёркин воспринимает себя как часть солдатского мира, ни в коей мере себя не возвышая, хотя на самом деле в нём и обнаруживается незаурядность, идущая, конечно же, оттого, что его внутренний мир как бы синтезирует лучшие черты русского национального характера, а поэтому каждый солдат видит в этом человеке и отражение самого себя. Принципиальным представляется и следующее: Василий Тёркин всегда уверен в том, что его слово, подчас не чуждое преувеличений, а то и задора, будет воспринято, понято, прочувствовано. Эта уверенность заряжает любое его высказывание особой энергетикой.

Василий Тёркин объясняет солдатам, что такое сабантуй на войне (глава «На привале» ), и не обходится без явных преувеличений: “Вот ты вышел спозаранку, // Глянул - в пот тебя и в дрожь: // Прут немецких тыща танков…” Слушатели, которые так увлечены рассказом Тёркина, тем не менее корректируют повествование главного героя, то есть не выступают в роли безликих статистов: их смущает число танков (тысяча, пятьсот, триста, двести) - и в итоге Василий останавливается лишь на одном. “Балагуру смотрят в рот, // Слово ловят жадно” и просят рассказать ещё о чём-нибудь. И как вывод звучат слова, которые могли бы произнести все солдаты, слушавшие Василия: “Хорошо, что он попал, // Тёркин, в нашу роту”.

Ситуация подлинного общения может быть “спровоцирована” и музыкой.

По прифронтовой дороге идёт Василий Тёркин, догоняющий свой полк и оставивший за собой (немного переиначим поэта) столько суток полусонных, столько вёрст в пурге слепой (глава «Гармонь» ). И вот он видит следующую картину: “От глухой лесной опушки // До невидимой реки - // Встали танки, кухни, пушки, // Тягачи, грузовики”. Очень холодно, морозно (“на просторе ветер резок”) - и ему так хочется сыграть на гармони, хочется, чтобы согрелись ребята, и самому согреться. Гармонь есть у танкистов, командир которых недавно погиб. И как реагирует Тёркин на их слова “Командир наш был любитель… // Схоронили мы его”? Его реакция отличается душевным тактом: на лице появляется неловкая улыбка - и он говорит: “Я считал, сыграть-то можно, // Думал, что ж её беречь”. Василий Тёркин уже готов смириться с жизненной ситуацией: “Да нельзя так уж нельзя. // Я ведь сам понять умею…”

Но танкисты разрешают ему сыграть на гармони.

Звучит разная музыка: “стороны родной смоленской // Грустный памятный мотив”, песня о трёх танкистах, а также музыка энергичная, весёлая, с танцевальным ритмом. И чем кончается глава? Танкисты дарят Василию Тёркину гармонь, оставшуюся после гибели хозяина сиротой.

Перед нами люди, которые с полуслова понимают друг друга. Этому пониманию их научила война. Но важно и другое: читатель осознаёт, какое магическое воздействие на людей оказывает музыка, музыка подлинная, идущая от самой души того человека, который её исполняет.

С ама поэтическая символика , встречающаяся в главе «Гармонь», подводит читателя произведения к этой мысли. Прежде всего необходимо отметить антитезу холода–тепла . В начале главы говорится о злом морозе и о резком ветре, который “дует в душу, входит в грудь”. Но стоило зазвучать музыке, “как-то вдруг теплее стало // На дороге фронтовой”. И бойцы идут от заиндевелых машин на музыку, как на огонь. Так мы и представляем круг, в центре которого Василий Тёркин, играющий на трёхрядке. Причём о круге упоминается и в речи автора-повествователя (“Задышал морозным паром, // Разогрелся тесный круг”), и в речи Тёркина (“Эх, друг, // Кабы стук, // Кабы вдруг - // Мощёный круг!”).

Упоминание о круге нельзя назвать случайным, ибо круг символизирует собой гармонию в отношениях между людьми , танцы, веселье, мирную жизнь, подчинённую началам добра. Любопытно, что мотивы круга и тепла объединяются в единое целое, ибо тесный круг назван разогревшимся.

Бросается в глаза и антитеза статики–динамики . В начале главы создаётся картина как бы застывшего мира: “Встали танки, кухни, пушки, // Тягачи, грузовики”. Причём само нагнетание однородных подлежащих способствует её созданию. Позднее же говорится о движении резком, задорном, символизирующем самую жизненную энергию: “Плясуны на пару пара // С места кинулися вдруг”.

Значима для понимания смысла главы и такая ситуация: танкистам чудится, что они с гармонистом когда-то виделись, где-то его подвезли. Причём неважно, имела ли эта встреча место в действительности. Главное заключается в том, что в Тёркине они видят родного человека.

Установка на диалог обнаруживается и в письме главного героя (глава «Тёркин пишет» ) из госпиталя: “…И могу вам сообщить // Из своей палаты, // Что, большой любитель жить, // Выжил я, ребята”, “И, поскольку я спешу // Повстречаться с вами, // Генералу напишу // Теми же словами”, “Сплю скорей да жду вестей. // Всё сказал до корки… // Обнимаю вас, чертей. // Ваш Василий Тёркин”. Из текста письма очевидно, что товарищи и друзья Тёркина эмоционально, душевно воспримут его содержание, и прежде всего такие строки:

И одним слова свои
Заключить хочу я:
Что великие бои,
Как погоду, чую.
Так бывает у коня
Чувство близкой свадьбы…
До того большого дня
Мне без палок встать бы!

Сами сравнения, встречающиеся в письме, отличаются естественностью и передают атмосферу народной, даже крестьянской жизни, столь близкую адресатам. Комментируя эти строки поэмы, так и хочется повторить следующие слова И.А. Бунина о поэме: “Это поистине редкая книга: какая свобода, какая чудесная удаль, какая меткость, точность во всём и какой необыкновенный народный, солдатский язык - ни сучка, ни задоринки, ни единого фальшивого, готового, то есть литературно-пошлого, слова!”

Т вардовский показывает войну и как трагедию . В ряде глав встречаются символические образы, при помощи которых поэт раскрывает антигуманную сущность войны.

В главе «Переправа» к таким образам следует отнести “ночи след кровавый”, вынесенный в море волной; нельзя забыть и о “людях тёплых, живых”, шедших “на дно, на дно, на дно”. Создаётся ощущение, что сам повтор односложного слова с предлогом передаёт не только ужасный, противоестественный ритм погружения бойцов в водное пространство, холодное, безжизненное, но и взволнованность повествователя, который не может спокойно созерцать трагедию. Позднее перед читателем возникает не менее трагическая картина: снежок порошит в очи мёртвых бойцов и не тает, лишь “…пыльцой лежит на лицах - // Мёртвым всё равно”. Слова поэта о равнодушии мёртвых, далее получающие развитие (“стужи, холода не слышат”), вносят в содержание поэтического текста философский план, который становится всё более и более очевидным в следующих строфах: люди мертвы, а “старшина паёк им пишет”; люди мертвы, а письма, ими написанные “на привале при огне” на спинах друг у друга, идут домой. Мир трагически парадоксален.

В начале главы «Кто стрелял?» встречается звуковая антитеза: символ мирной жизни - “добрый, давний и знакомый” звук вечернего жука, растревоживший ребят, вызвавший у них ностальгические воспоминания, резко противопоставляется звуку самолёта, который характеризуется поэтом при помощи восходящей градации:

И вдруг -
Вдалеке возник невнятный,
Новый, ноющий, двукратный,
Через миг уже понятный
И томящий душу звук.

Звук, ноющий “на одной постылой ноте”; звук, вызывающий чувство страха, способного парализовать человеческую волю, - символ войны, смерти.

Если первый звук пробуждает в человеке жизненную энергию - и взор его обращён к прошлому и рождает стремление к движению, динамике (“Выводи коней в ночное, // Торопись на «пятачок»”; “Отпляшись, а там сторонкой // Удаляйся в березняк”), то второй сковывает человека и “вбивает” его в землю, как гвоздь, вызывая дрожь, которую практически невозможно унять. Само сравнение, встречающееся в главе, свидетельствует о своеобразном опредмечивании человека, а в этом и проявляется антигуманная сущность войны.

Но Твардовский показывает и другой вариант поведения человека в экстремальной ситуации, вариант героический: нашёлся боец, выстреливший в самолёт и подбивший его. Это был, конечно, Василий Тёркин, который “...не спрятался в окопчик, // Поминая всех родных”.

В главе «Смерть и воин» присутствует образ провиденциальный, хотя и лишённый автором мистического облика и в какой-то мере обытовлённый, - образ Смерти. Обязательный для древней поэмы мифологизм здесь существенным образом преображается и подаётся скорее в фольклорном ракурсе, воспринимаясь как метафора, некая художественная условность, позволяющая оттенить существенные черты характера главного героя, достойные уважения. “Разговор Тёркина со Смертью настолько условен, - пишет В.М. Акимов, - что даёт право и нам увидеть на страницах «книги про бойца» не только то, давнее, заснеженное поле боя и истекающего на нём кровью Василия Тёркина. Похожий разговор мог бы вестись во многих других обстоятельствах. Это ведь своего рода «быть или не быть», разговор человека с самим собой у последней черты, на той грани, где он до последнего обязан оказывать сопротивление «стрелам яростной судьбы»”.

Характеризуя главу «Смерть и воин», нельзя пройти и мимо той сделки, какую предлагает Cмерти Василий Тёркин: он готов умереть, но при условии, что та даст ему возможность “Услыхать салют победный, // Что раздастся над Москвой”, даст “...в одно окошко // Постучать в краях родных”. То есть и перед лицом смерти герой не может быть равнодушным к судьбе своей страны и не может забыть о родных краях. А в конце главы появляются люди, которые и спасают Тёркина. Смерть следит за ними со стороны и делает вывод: “До чего они, живые, // Меж собой свои - дружны”. Иначе говоря, и в главе о смерти звучит мысль о единении людей.

В названиях некоторых глав поэмы встречается фамилия “Тёркин” («Тёркин ранен», «Отдых Тёркина», «Тёркин пишет», «Тёркин - Тёркин»), но в данном случае вместо фамилии употребляется слово “воин”. Тем самым автор подчёркивает обобщающий, универсальный смысл ситуации, в которой встречаются защитник родины и Смерть, и в этом противостоянии последняя терпит поражение.

Задания

1. Вспомните ситуации из романов-эпопей Л.Н. Толстого и М.А. Шолохова «Война и мир» и «Тихий Дон», в которых показывается объединяющая роль музыки. Какие из них ближе к ситуации из поэмы Твардовского?

2. Найдите в главе «Гармонь» такие слова автора-повествователя, которые могли произнести и его герои. Прокомментируйте цитатный материал.

3. Почему лишь в самом конце главы «Гармонь» упоминается о том, что гармонистом был Василий Тёркин?

4. Приведите примеры ситуаций единения людей, встречающихся в главах поэмы, не рассмотренных выше. Проанализируйте их.

5. Сопоставьте главу «Смерть и воин» со стихотворной сказкой Максима Горького «Девушка и смерть» (1892). Обратите внимание на сходство ситуаций: человек готов умереть, но просит Смерть или отсрочить роковую минуту на некоторое время, или дать ему возможность совсем ненадолго вернуться в земной мир в святые для него минуты. Почему концовки обоих произведений оптимистические? Подумайте и над таким различием: если у Горького Смерть оказывается в ситуации выбора - и в итоге сердце побеждает разум, ибо в нём появляются “ростки жалости”, то у Твардовского Смерть побеждена нравственной силой людей, которые представляют собой единое целое и поэтому непобедимы.

6. Сопоставьте начало главы «Кто стрелял?» со стихотворением А.А. Ахматовой «Первый дальнобойный в Ленинграде» (1941), обратив особое внимание на антитезу звуковых образов.

И в пёстрой суете людской
Всё изменилось вдруг.
Но это был не городской,
Да и не сельский звук.
На грома дальнего раскат
Он, правда, был похож, как брат,
Но в громе влажность есть
Высоких свежих облаков
И вожделение лугов -
Весёлых ливней весть.
А этот был, как пекло, сух,
И не хотел смятенный слух
Поверить - по тому,
Как расширялся он и рос,
Как равнодушно гибель нёс
Ребёнку моему.

7. Какое место занимает в главе «Кто стрелял?» авторское отступление о том, “в какое время лучше гибнуть на войне”?

8. Прочитайте высказывание писателя и поэта К.М. Симонова о «Василии Тёркине»: “Но идя вместе с Тёркиным из главы в главу, видишь, как он последовательно проходит через все те тяжелейшие испытания, которые вынес народ на войне. Он, подобно миллионам солдат, проходит через ад окружения и выбирается из этого ада, чтобы снова воевать. Он познаёт муку неизвестности о происходящем на том клочке земли, где он родился и где оставлены его близкие. Он разделяет всю силу душевного терзания, что испытывает его товарищ, переживая страшную тяжесть свидания и расставания с женой и с детьми, которых приходится оставить на волю немцев, потому что сделать иначе нельзя, потому что надо уйти, чтобы воевать дальше. Истекая кровью, Тёркин лежит на ничейной земле. Он теряет товарищей. Он мучается от мысли о плене, переносит муку госпитальную. А вроде бы за шутливо сказанными словами - «я согласен на медаль» - стоит, тоже основанная на солдатском опыте, солдатская готовность, сделав на войне по чести и совести всё, что положено, остаться обойдённым наградой”.

Найдите главы, о которых вспоминает К.М. Симонов. Подготовьте комментарии к его высказыванию, опираясь на текст поэмы.

9. Не кажется ли вам искусственным соотнесение главы «Смерть и воин» с монологом Гамлета “Быть или не быть…”? Приведите развёрнутую аргументацию в пользу своей точки зрения.

10. Докажите, что в главе «Про солдату-сироту» к опорным образам относятся такие, как “железная стена”, “двери”, “адресатом белый свет”, “то окно”, “слеза святая”, “расплата”. Можно ли назвать содержание главы пессимистическим?

11. Является ли расположение глав в поэме случайным? Аргументируйте свою позицию.

12. Можно ли утверждать, что поэма «Дом у дороги» (1942–1946) “выросла” из главы «Перед боем», входящей в состав поэмы-эпопеи «Василий Тёркин»? Приведите развёрнутую аргументацию.

13. Литературный критик Ю.Буртин писал: “В «Доме у дороги», как и в «Книге про бойца», человек предстаёт в своём отношении к тому, что является самым изначальным и всеобщим в человеческой жизни: рождение и смерть, материнство, семья, дом, хлеб, труд, мир, родина, свобода, но акцент на непреходящих ценностях этого рода во второй военной поэме Твардовского особенно силён”. Подготовьте собственное обобщающее высказывание о двух военных поэмах Твардовского.

«Василий Тёркин» писался в течение всей Великой Отечественной войны - с 1941 по 1945 год. Но замысел произведения возник гораздо раньше, во время финской кампании 1939-1940 годов. Герой по имени Василий Тёркин сначала фигурирует в стихотворных фельетонах Твардовского периода советско-финской войны. Некоторые главы, вошедшие потом в поэму «Василий Тёркин», были созданы задолго до того, как произведение сложилось в окончательном виде («На привале», «Гармонь», «Переправа»). После окончания финской войны работа над «Василием Тёркиным» стала главным делом Твардовского. Именно в годы Великой Отечественной войны был создан текст, известный нам под этим названием.

Первые главы поэмы «Василий Тёркин» были опубликованы во фронтовой печати в 1942 году. Кроме того, начиная с этого же года, поэма выходила отдельными изданиями.

Жанр

Традиционно жанр «Василия Тёркина» принято обозначать как поэму. Такое жанровое опреде­ление вполне закономерно, поскольку это произведение соединяет в себе лирическое и эпическое начало.

Однако сам автор называл «Василия Тёркина» «Книгой про бойца». Твардовский объяснил это следующим образом: «Жанровое обозначение "Книги про бойца", на котором я остановился, не было результатом стремления просто избежать обозначения "поэма", "повесть" и т. п. Это сов­пало с решением писать не поэму, не повесть или роман в стихах, то есть не то, что имеет свои узаконенные и в известной мере обязательные сюжетные, композиционные и иные признаки.

У меня не выходили эти признаки, а нечто все-таки выходило, и это нечто я обозначил "Книгой про бойца"».

Сюжет

«Переправа ». Идет переправа через реку. Взводы погружаются на понтоны. Вражеский огонь срывает переправу, но первый взвод успел перебраться на правый берег. Те, кто остался на левом, ждут рассвета, не зная, как быть дальше. С правого берега приплывает Тёркин (вода зимняя, ле­дяная). Он сообщает, что первый взвод в силах обеспечить переправу, если его поддержат огнем.

«Два солдата ». В избе - дед (старый солдат) и бабка. К ним заходит Тёркин. Он чинит стари­кам пилу и часы. Герой догадывается, что у бабки есть спрятанное сало и уговаривает угостить его. Дед спрашивает Теркина: «Побьем ли немца?» Тот отвечает, уже уходя, с порога: «Побьем, отец».

«Поединок ». Тёркин врукопашную сражается с немцем и побеждает. Возвращается из развед­ки, ведет с собой «языка».

«Смерть и воин ». Тёркин тяжело ранен и лежит на снегу. К нему приходит Смерть и уговари­вает покориться ей. Тёркин не соглашается. Его находят люди из похоронной команды и несут в санбат.

Композиция

Условно поэму «Василий Тёркин» можно разделить на три части: первая повествует о начале войны, вторая посвящена середине, а третья - концу войны.

Чувство горечи и скорби наполняет первую часть, вера в победу - вторую, радость освобожде­ния Отечества становится лейтмотивом третьей части поэмы.

Это объясняется тем, что Твардовский создавал поэму постепенно, на протяжении всей Великой Отечественной войны 1941-1945 годов.

Этим обусловлена и оригинальность композиции.

Поэма построена как цепь эпизодов из военной жизни главного героя, которые не всегда имеют непосредственную событийную связь между собой.

Каждая следующая глава поэмы представляет собой описание одного фронтового эпизода.

Не только отдельные главы, но и периоды, строфы внутри глав отличаются своей закончен­ностью. Это вызвано тем, что поэма печаталась по частям, а значит - должна быть доступной читателю с «любого места».

Не случайно и то, что произведение Твардовского начинается и заканчивается лирическими отступлениями. Открытый разговор с читателем приближает к внутреннему миру произведения, создает атмосферу общей причастности к событиям.

Поэма заканчивается посвящением павшим.

Тема

Центральная тема произведения - жизнь народа на войне.

Несмотря на юмор, пронизывающий поэму от начала до конца, Твардовский изображает войну как суровое и трагическое испытание жизненных сил народа, страны, каждого человека:

Вой идет святой и правый.

Смертный бой не ради славы.

Ради жизни на земле.

И столбом поставил воду

Вдруг снаряд. Понтоны в ряд,

Густо было там народу -

Наших стриженых ребят...

И увиделось впервые,

Не забудется оно:

Люди теплые, живые

Шли на дно, на дно, на дно...

Твардовский показывает победы, но и драму отступления советской армии, солдатский быт, страх смерти, все тяготы и горечь войны.

Война в «Василии Теркине» - это прежде кровь, боль и потери. Так, автор описывает горе бой­ца, который спешит в только что освобожденную родную деревню и узнает, что нет у него больше ни дома, ни родных.

...бездомный и безродный,

Воротившись в батальон,

Ел солдат свой суп холодный

После всех, и плакал он.

На краю сухой канавы,

С горькой, детской дрожью рта,

Плакал, сидя с ложкой в правой,

С хлебом в левой, - сирота.

Разговоры бойцы заводят совсем не на «высокие» темы - например, о преимуществе сапога перед валенком. И заканчивают они свою «войну-работу» не под колоннами рейхстага, не на праз­дничном параде, а там, где в России обычно заканчивается всякая страда, - в бане.

Но в «Василии Тёркине» речь идет не только о Великой Отечественной войне 1941-1945 годов, забравшей миллионы жизней, но и о войне вообще.

Здесь поднимаются философские проблемы жизни и смерти, войны и мира.

Твардовский осмысляет войну через призму мира, через изображение вечных человеческих ценностей, которые разрушены войной.

Писатель утверждает величие и ценность жизни через отрицание войны и смерти, которую она несет.

Образ Василия Теркина

В центре поэмы стоит образ Тёркина, объединяющий композицию произведения в единое целое. Тёркин Василий Иванович - главный герой поэмы, рядовой пехотинец из смоленских крестьян. Он воплощает лучшие черты русского солдата и народа в целом.

Тёркин с юмором рассказывает молодым бойцам о буднях войны; говорит, что воюет с самого начала войны, трижды был в окружении, был ранен.

Судьба главного героя, рядового солдата, одного из тех, кто вынес на своих плечах всю тяжесть войны, становится олицетворением национальной силы духа, воли к жизни.

Фамилия героя неслучайно созвучна слову «тереть»: Тёркин - бывалый солдат, участник войны с Финляндией. В Великой Отечественной войне он участвует с первых дней: «в строй с июня, в бой с июля».

Тёркин - воплощение русского характера. Он не выделяется ни выдающимися умственными способностями, ни внешним совершенством:

Скажем откровенно:

Просто парень сам собой

Он обыкновенный.

Впрочем, парень хоть куда.

Парень в этом роде

В каждой роте есть всегда,

Да и в каждом взводе.

В образе Василия Тёркина воплощены лучшие черты народа: мужество, смелость, любовь к труду, скромность, простота, чувство юмора.

Жизнерадостность и природный юмор помогают Тёркину справиться со страхом и побеждают саму смерть. Тёркин часто рискует собственной жизнью. Например, он в ледяной воде переправ­ляется через реку и налаживает связь, обеспечивая благоприятный исход боя («Переправа»).

Когда замерзшему Тёркину оказывают медицинскую помощь, он шутит:

Растирали, растирали...

Вдруг он молвит, как во сне: -

Доктор, доктор, а нельзя ли

Изнутри погреться мне?

Василий Теркин показан не только как солдат, он еще и мастер на все руки. В суровых военных условиях он не утратил вкус к мирному труду: умеет и починить часы, и наточить старую пилу («Два солдата»). Кроме того, Теркин еще и мастер играть на гармонике.

Словом, Тёркин, тот, который

На войне лихой солдат,

На гулянке гость не лишний,

На работе - хоть куда.

Прототипом Василия Тёркина стал весь русский народ.

Не случайно в главе «Тёркин - Тёркин» мы встречаем еще одного бойца с такой же фамилией и таким же именем, и он тоже герой.

Теркин говорит сам о себе во множественном числе, показывая тем самым, что он - это соби­рательный образ.

Пожалуй, самое жуткое место «Книги про бойца» - это глава «Смерть и воин». Она повест­вует о том, как к герою, который «неподобранный лежал», пришла смерть. Смерть уговаривала его сдаться ей, но Тёркин мужественно отказывался, хотя стоило ему это очень больших усилий. Смерть не хочет так просто упускать свою добычу и не отходит от раненого. Наконец, когда Тер­кин стал терять силы, он поставил Смерти условие:

Я не худший и не лучший,

Что погибну на войне.

Но в конце ее, послушай,

Дашь ты на день отпуск мне?

Дашь ты мне в тот день последний,

В праздник славы мировой,

Услыхать салют победный,

Что раздастся над Москвой?

Из этих слов солдата становится ясно, что он готов расстаться с жизнью, но увидеть победу своего народа. В тяжкой борьбе помогает главному герою фронтовое братство. Даже Смерть удив­ляется этой дружбе и отступает.

Василий Тёркин - обобщенный и в то же время глубоко индивидуализированный образ.

Он воспринимается как совершенно реальный герой - ловкий, смекалистый, остроумный. Тёр­кин неотделим от воюющего народа.

Книга «населена» множеством эпизодических лиц: дед, солдат, воевавший во времена Первой мировой войны, и бабка, его жена, танкисты в бою и на марше, девчонка, медсестра в госпитале, солдатская мать, возвращающаяся из плена, солдат, потерявший всех родных, и т. д.

Почти все эти герои - безымянные, что, конечно, не случайно. Это помогает автору создать единый образ советского народа, защищающего свою землю.

Московкина Анастасия

Исторические чтения "Если народ един, он непобедим!"

Скачать:

Предварительный просмотр:

Московкина Анастасия Алексеевна

МБОУ «Большелычакская СОШ»

Руководитель:

Воловатова Валентина Ивановна

Русский чудо – человек.

(По поэме А.Т.Твардовского «Василий Теркин»)

Цель работы: раскрыть народный характер, обобщенный в образе Василия Теркина.

Задачи :

1. проникнуть в замысел автора;
2. показать роль поэмы Твардовского в годы войны;
3. осознать истоки нашей победы;
4. понять, почему Твардовский постоянно подчеркивает обыкновенность своего героя Василия Теркина;
5. научиться понимать чувства, переживания человека, проникнуться гордостью за русский народ-победитель.

«Василий Теркин» - это лучшее из

Всего написанного о войне на войне.

К.Симонов.

Вступление

«Василий Теркин» – это книга «про бойца».

Александр Трифонович военным корреспондентом прошел трудными дорогами Великой Отечественной от начала и до её конца. Он писал очерки о героизме солдат пехоты и артиллерии, об отважных лётчиках и танкистах... Бывая на передовой, поэт знал, как после страшного боя защитникам Родины на отдыхе был нужен не только горячий обед полевой кухни, но и хорошая песня, добрая шутка и весёлый смех. И решил он написать большое поэтическое произведение, где жестокости немецких захватчиков противопоставлялись сила духа и вера в Победу, доброта и жизнелюбие наших воинов-освободителей.

Крупнейшим поэтическим произведением о Великой Отечественной войне является поэма Александра Твардовского “Василий Теркин”. Поэма Александра Твардовского "Василий Теркин" с газетного листа шагнула в ряд бессмертных произведений русской литературы. С того трагического и героического времени уже прошло много лет, но “Василия Теркина” читают все с тем же интересом, потому что в этом произведении нашел отражение великий подвиг нашего народа, победившего германский фашизм.

Обыкновенный солдат.

Теркин Василий Иванович - главный герой поэмы, рядовой пехотинец из смоленских крестьян:

Просто парень сам собой

Он обыкновенный.

Судьба рядового солдата, одного из тех, кто вынес на своих плечах всю тяжесть войны, становится олицетворением национальной силы духа, воли к жизни.

Василий Теркин воплощает лучшие черты русского солдата и народа в целом.

Поэма построена как цепь эпизодов из военной жизни главного героя, которые не всегда имеют непосредственную событийную связь между собой. Теркин с юмором рассказывает молодым бойцам о буднях войны, говорит, что воюет с самого начала, трижды оказывался в окружении, был ранен. Теркин дважды переплывает ледяную реку, чтобы восстановить связь с наступающими подразделениями. Теркин в одиночку занимает немецкий блиндаж, но попадает под обстрел собственной артиллерии. По дороге на фронт Теркин оказывается в доме старых крестьян, помогает им по хозяйству. Теркин вступает в рукопашный бой с немцем и, с трудом одолев, берет его в плен. Неожиданно для себя Теркин из винтовки сбивает немецкий штурмовик. Теркин принимает командование взводом на себя, когда убивают командира, и первым врывается в село. Герой тяжело ранен.

Теркин - балагур и весельчак , душа солдатской компании. Недаром товарищи любят слушать его то шутливые, а то и серьезные рассказы. Вот они лежат в болоте, где перемокшая пехота мечтает уже даже о том, чтобы «хоть бы смерть, да на сухом». Сыплет дождик. И даже покурить нельзя: размокли спички. Солдаты все клянут, и кажется им, «хуже нет уже беды». А Теркин усмехается и начинает длинное рассуждение. Говорит он о том, что пока солдат чувствует локоть товарища, он силен. За ним батальон, полк, дивизия. А то и фронт. Да что там: вся Россия! Вот в прошлом году, когда немец рвался к Москве и пел «Москва моя», тогда и нужно было кручиниться. А нынче немец совсем не тот, «этой песней прошлогодней нынче немец не певец». А мы про себя думаем, что ведь и в прошлом году, когда совсем тошно было, находил Василий слова, которые помогали товарищам. Такой уж у него талант. Такой талант, что, лежа в мокром болоте, засмеялись товарищи: легче стало на душе.

Настоящий солдат.

Но больше всего поражает глава «Смерть и воин», в которой раненый герой замерзает и чудится ему, что пришла к нему смерть. Лежа раненым в поле, Теркин беседует со Смертью, уговаривающей его не цепляться за жизнь. И стало трудно спорить ему с ней, потому что истекал он кровью и хотел покоя. И чего уж, казалось, держаться за эту жизнь, где вся радость-то в том, что или замерзнуть, или рыть окопы, или бояться, что убьют тебя... Но не таков Василий, чтобы легко сдаться Косой:

Буду пикать, выть от боли,

Гибнуть в поле без следа,

Но тебе по доброй воле

Я не сдамся никогда,-

шепчет он. И воин побеждает смерть. В конце концов его обнаруживают бойцы, и он говорит им:

Уберите эту бабу,

Я солдат еще живой.

И подумала впервые Смерть, глядя со стороны:

До чего они, живые.

Меж собой свои – дружны.

Потому и с одиночкой

Сладить надобно суметь.

Нехотя даешь отсрочку.

И, вздохнув, отстала смерть.

Теркин – тертый, терпеливый.

Фамилия Теркин созвучна слову «тереть».

Фразеологизм «Тертый калач» - значит «побывал в переделках».

Невольно вспоминается пословица: терпение и труд все перетрут. Василий близко к Ване, Теркин - перетертый, перемятый жизнью. Но в том-то и сила русского человека, что он стойкий ко всем жизненным невзгодам. Выстояв, сохранив в себе лучшие человеческие качества, “русский чудо-человек” смог отстоять независимость и свободу миру.

Главная черта характера состоит в том, что он чувствует себя неотъемлемым от советского народа и не представляет свою судьбу в отрыве от него. Даже рассказывая о своем личном участии, он выражает это словами, которые не могут относиться к одному человеку, лишь к массе людей. Это человек глубокой души, с глубокими мыслями, с серьезными чувствами и переживаниями. Это тот «святой и грешный чудо – человек», который выстоял и победил в одной из величайших войн. В образе Василия Теркина поэт сумел выразить главное в русском национальном характере, выявить его лучшие черты. "Книга про бойца" - это произведение "без особого сюжета", "без начала, без конца", так как на войне, когда в любую минуту можно погибнуть. Сознавая свою большую ответственность очевидца, Твардовский размышляет о своем герое и говорит:

В чем-то я его богаче, -
Я ступал в тот след горячий,
Я там был. Я жил тогда...
Поэт вместе со своим героем пережил все тяготы и горечь войны. Правдиво описывает он драму отступления нашей армии, солдатский быт, страх смерти, горе бойца, который спешит в только что освобожденную родную деревню и узнает, что нет у него больше ни дома, ни родных. Нельзя равнодушно читать строки о том, как

Бездомный и безродный,
Воротившись в батальон,
Ел солдат свой суп холодный
После всех, и плакал он.
На краю сухой канавы,
С горькой, детской дрожью рта,
Плакал, сидя с ложкой в правой,
С хлебом в левой, - сирота.

Путь русского труженика-солдата, советского солдата печальных дней отступления, возникает в главе "Перед боем":

Вслед за властью за советской,
Вслед за фронтом шел наш брат...
Но в этой горькой картине больше оптимизма и веры в конечную победу, чем в иных бравурных маршах. В знаменитой главе "Переправа" трагическое переходит в героическое:
Бой идет - святой и правый,
Смертный бой не ради славы,
Ради жизни на земле.

Обычное, “мирное” слово "переправа" приобретает трагическое звучание:

Переправа, переправа!
Берег левый, берег правый,
Снег шершавый, кромка льда...
Кому память, кому слава,
Кому темная вода, -
Ни приметы, ни следа...

Динамичные, скупые, точные в описании событий строки поэмы потрясают читателя. Твардовский разворачивает картину трагической гибели русских солдат. Глубокая скорбь звучит в этих строчках:

И увиделось впервые,
Не забудется оно:
Люди теплые, живые
Шли на дно, на дно, на дно...

Бывалый солдат.

В центре поэмы - народный характер, обобщенный в образе Василия Теркина. Это не просто балагур и весельчак, каким он кажется с первого взгляда. В главе "На привале", где он впервые рассказывает о себе - молодом бойце, мы узнаем, что ему уже порядком досталось от войны. Он был трижды в окружении:

Был рассеян я частично,

А частично истреблен...

Но, однако, жив вояка.
И вот приходит к солдатам Теркин со своей "политбеседой", короткой и простой:
Я одну политбеседу повторял: -

Не унывай,
Не зарвемся, так прорвемся.
Будем живы - не помрем.
Срок придет, назад вернемся.
Что отдали - все вернем.

Тяжела война, страшны потери, но самый большой урон - это уныние, отчаяние, безверие. Солдату нужно крепиться. Вот и вся теркинская "пропаганда", но сколько в ней спрессовано народной мудрости и уверенности в том, что зло не может быть бесконечным и безнаказанным.

Теркин встает перед всеми как бывалый солдат, для которого жизнь - это оставшийся от отца дом, милый, обжитой и находящийся в опасности. Он - работник, хозяин и защитник этого дома. В Теркине чувствуется большая душевная сила, стойкость, умение подниматься после каждого удара. Вот он шуткой смягчает рассказ о трех "сабантуях"; вот он ест "со смаком" солдатскую пищу; вот невозмутимо укладывается на сырой земле под дождем, укрывшись "одной шинелькой".
Мечта Теркина о награде ("Я согласен на медаль") - это не тщеславное желание прославиться или выделиться. На самом деле это желание увидеть родные края и родных людей свободными. В главе "О горе", когда Теркин с любовью, с "дрожью сердечной" вспомнил смоленскую родную землю, глотнул ее воздух, услышал ее голос, восклицает от всей души:

Мне не надо, братцы, ордена,
Мне слава не нужна,
А нужна, больна мне Родина,
Родная сторона!

Не раз смерть встает в "книге про бойца" в самых различных обстоятельствах и обличиях. О ней сказано без смягчений, в прямых словах и точных подробностях:

Ждут, молчат, глядят ребята,
Зубы сжав, чтоб дрожь унять...
Ты лежишь ничком, парнишка,
Двадцати неполных лет.
Вот сейчас тебе и крышка.
Вот тебя уже и нет.
Смерть тушит все краски жизни, она подло обкрадывает человека. Инстинктивному страху смерти нужно уметь по-человечески противостоять, если не можешь ее одолеть.

Нет, товарищ, зло и гордо,
Как закон велит бойцу,
Смерть встречай лицом к лицу
И хотя бы плюнь ей в морду,
Если все пришло к концу...

Солдат-богатырь.

Знаменательно то, что Теркин живет как бы в двух измерениях: с одной стороны, это вполне реальный солдат, стойкий боец Советской Армии. С другой стороны, это русский сказочный солдат-богатырь , который в огне не горит и в воде не тонет.

Богатырь не тот, что в сказке -
Беззаботный великан,
А в походной запояске.
Человек простой закваски...
В муках тверд и в горе горд
Теркин жив и весел, черт!

Любимый герой.

Пусть читатель вероятный

скажет с книжкою в руке:

Вот стихи, а всё понятно,

Всё на русском языке...

С мыслью, может, дерзновенной

Посвятить любимый труд

Павшим памяти священной -

Всем друзьям поры военной,

Всем сердцам, чей дорог суд.

Благодаря замечательной книге А. Твардовского простой солдат Василий Тёркин стал всенародно любимым героем Великой Отечественной, и для каждого участника войны верным боевым другом-однополчанином. Правдивый образ неунывающего, смелого и вечно молодого бойца Василия Тёркина, - пример для подражания подросткам и юношам - будущим защитникам нашего Отечества.

Василий Теркин стал любимейшим героем; он раньше автора, создавшего его, был воплощен в скульптуру, установленную на Смоленщине. Твардовский нигде не описал внешность Теркина, но этот боец узнаваем.

То серьезный, то потешный,

Нипочем, что дождь, что снег, -

В бой, вперед, в огонь кромешный,

Он идет, святой и грешный,

Русский чудо-человек.

Почему Василий Теркин стал одним из самых любимых литературных героев , я бы сказала: «Мне нравится его жизнелюбие». Смотрите, он на фронте, где каждый день смерть, где никто «не заколдован от осколка-дурака, от любой дурацкой пули». Порой мерзнет или голодает, не имеет вести от родных. А он не унывает. Живет и радуется жизни. Он может переплыть ледяную реку, тащить, надрываясь, языка. Но вот вынужденная стоянка, «а мороз ни стать, ни сесть». И Теркин заиграл на гармони:

И от той гармошки старой,

Что осталась сиротой,

Как-то вдруг теплее стало

На дороге фронтовой.

Русский чудо-человек.

В литературе о войне трудно отыскать образ равный Василию Теркину. Он не уклоняется от схваток, не щадит в них себя, он чувствует ответственность «за Россию, за народ и за все на свете», но знает боец и цену своей единственной жизни. Слепой стихии смерти он противопоставляет собственную зрячесть, здравый смысл, житейский и бытовой опыт, мудрость крестьянина и солдата. Оптимизм и нравственное здоровье Теркина – от сознанья правоты, чувства реальности, долга перед людьми, перед родной землей, всеми поколениями, соотечественниками.

Это «Русский чудо – человек, национальный тип».

«Книга про бойца» была очень нужной на фронте, она поднимала дух солдат, побуждала сражаться за Родину до последней капли крови.

Связь времен.

Есть в поэме и героизм, и человечность, и та "скрытая теплота патриотизма", которая была у Льва Толстого при описании другой Отечественной войны - 1812 года. Эта параллель не случайна. Ведь эпический герой Твардовского - русский солдат, наследник своих героических предков:

Тем путем идем суровым,

Что и двести лет назад.
Проходил с ружьем кремневым
Русский труженик-солдат.
В образе Теркина раскрываются глубокие национальные традиции русского народа. Он

«не иной какой, не энский, безымянный корешок». В Теркине очень развито чувство национального самосознания. И именно поэтому он так легко находит общий язык со старым русским солдатом – участником I мировой войны (глава «Два солдата»). Теркин с любовью и уважением относится к прошлому своей родины и ее воинским традициям. Единство поэме придает общая тематика - жизнь воюющего человека, обычного, земного, но и “чудо-человека”, не теряющего веры в себя и товарищей, в грядущую победу.

В образе Василия Теркина объединены лучшие нравственные качества русского народа: патриотизм, готовность к подвигу, любовь к труду. В поле зрения А. Т. Твардовского в поэме «Василий Теркин» находится не только фронт, но и те, кто трудится в тылу ради победы: женщины и старики. Персонажи поэмы не только воюют, они смеются, любят, беседуют друг с другом, а самое главное - мечтают о мирной жизни.

Имя Василия Теркина стало легендарным и нарицательным.

Это не поэма, а народная книга. Твардовский придумал всеобщий жанр и назвал его «книга про бойца».

Заключение

Поэт отобразил противостояние фашизму всех народов, населяющих Россию, тогда еще входивших в состав Советского Союза. Единство всех наций и народностей помогло одолеть сильного врага. Все понимали, что от победы зависит их дальнейшее существование на земле. Герой Твардовского сказал об этом простыми, всем запомнившимися словами:

Бой идет святой и правый.
Смертный бой не ради славы,
Ради жизни на земле...

Выражением единства народного духа как раз и явилась поэма Твардовского. Поэт специально выбрал для поэмы самый что ни есть простой народный язык. Он это сделал для того, чтобы его слова и мысли дошли до каждого русского человека. Когда, например, Василий Теркин говорил своим товарищам-бойцам о том, что

Россию, мать-старуху,
Нам терять нельзя никак.
Наши деды, наши дети,
Наши внуки не велят, -
эти слова мог повторить вместе с ним и уральский сталевар, и крестьянин из Сибири, и белорусский партизан, и ученый из Москвы.

В «Книге про бойца» поэт показал: в единстве народа – залог жизнестойкости и всей России, и каждого человека в отдельности, в том числе и Василия Теркина. И эта поэма – один из памятников русскому солдату.
Так и уходит Василий Теркин сквозь все стихии мира в бой, в будущее, в духовную историю нашего общества.

В глубоко правдивой, исполненной юмора, классически ясной по своей поэтической форме поэме «Василий Тёркин» (1941–1945) А. Т. Твардовский создал бессмертный образ советского бойца. Наделённое проникновенным лиризмом произведение стало олицетворением патриотизма и духа нации.

Василий Теркин стал любимейшим героем; он раньше автора, создавшего его, был воплощен в скульптуру, установленную на Смоленщине.
Памятник литературному герою вещь вообще редкая, а в нашей стране в особенности. Но мне кажется, что герой Твардовского заслужил эту честь по праву. Ведь вместе с ним памятник получают и миллионы тех, кто так или иначе походил на Василия, кто любил свою страну и не жалел своей крови, кто находил выход из трудного положения и умел шуткой скрасить фронтовые трудности, кто любил поиграть на гармони и послушать музыку на привале. Многие из них не обрели даже своей могилы. Пусть же памятник Василию Теркину будет памятником и им. Поэма Твардовского была действительно народной, вернее, солдатской поэмой. По воспоминаниям Солженицына, солдаты его батареи из многих книг предпочитали больше всего ее да «Войну и мир» Толстого. «Но со времен фронта я отметил «Василия Теркина» как удивительную удачу… Твардовский сумел написать вещь вневременную, мужественную и неогрязненную…».

«Как был написан „Василий Тёркин“» Александр Твардовский .

Сочинение

В последней главе «Василия Теркина» автор «Книги про бойца» прощается со своим героем и размышляет о том, как примут его создание будущие читатели. Здесь, в финале поэмы, названо то, что Твардовский считает главным достоинством своей книги, а попутно дана беглая общая характеристика ее композиции:

Пусть читатель вероятный
Скажет с книжкою в руке:
- Вот стихи, а все понятно,
Все на русском языке...
...
Повесть памятной годины,
Эту книгу про бойца,
Я и начал с середины
И закончил без конца...

Понятность, доступность поэмы и необыкновенная внешняя ясность, кажущаяся незатейливость ее формы, действительно относятся к достоинствам главной книги Твардовского. Эти достоинства отмечались не только рядовыми читателями полюбившейся им книги, но и коллегами Твардовского по писательскому труду. Выразителен отзыв одного из самых взыскательных мастеров отечественной литературы XX в. - обычно скупого на похвалы И.А.Бунина: «Это поистине редкая книга: какая свобода, какая чудесная удаль, какая меткость, точность во всем и какой необыкновенный народный, солдатский язык - ни сучка, ни задоринки, ни единого фальшивого, готового, то есть литературно-пошлого слова».

Правда, Бунин говорит здесь не только об органичности поэтического дара Твардовского, о соприродности его слова народному языку, - но и о свободе от эстетической нормативности, т.е. о новаторстве Твардовского в области формы («ни единого... готового... литературно-пошлого слова»).

Главный герой книги. Первые две главы «Василия Теркина» были опубликованы в одной из фронтовых газет 4 сентября 1942 г. В течение 1942-1945 гг. последующие главы книги появлялись во фронтовой периодике, журналах; выходила поэма и отдельными изданиями. Однако российскому читателю образ Теркина мог быть знаком и до начала Великой Отечественной войны. Еще в 1939-1940 гг. на страницах газеты Ленинградского военного округа появлялся персонаж по имени «Вася Теркин» - герой серии занятных картинок, сопровождавшихся стихотворными подписями. Создан был этот персонаж в результате коллективной работы нескольких литераторов, среди которых был и Твардовский, написавший стихотворное вступление к этому «Теркину». Главное в Теркине периода войны с Финляндией - сугубая литературная условность и намеренная одноплановость, свойственная героям комиксов или персонажам серии карикатур. Это неизменно удачливый и всегда веселый боец, легко разделывающийся с врагами. «Человек он сам собой / Необыкновенный...» - вот его наиболее общая характеристика.

Настоящий, нефельетонный Теркин, герой «Книги про бойца», принадлежит иному типу образов. Уже первая сюжетная глава поэмы аттестует героя как человека «свойского», легко находящего общий язык с новым коллективом. Нормальность Теркина прямо выражена в развернутой авторской характеристике, начинающейся «установочным» четверостишием:

Теркин - кто же он такой?
Скажем откровенно:
Просто парень сам собой
Он обыкновенный.

Авторская установка на обыкновенность главного героя не только не мешает, но, напротив, помогает созданию максимально обобщенного образа. Твардовский наделяет своего героя подчеркнуто «общерусской» внешностью, избегает слишком выпуклых внешних примет («особые» портретные приметы сделали бы его образ излишне индивидуализированным). Образ Теркина близок фольклорному типу персонажей, своей неуязвимостью и «всеприсутствием» в самых разнообразных ситуациях он напоминает находчивого героя бытовой солдатской сказки.

Заметим, что, показывая своего героя в бою и на отдыхе, в госпитале и в доме старого солдата, Твардовский отбирает наиболее типовые эпизоды военных будней, знакомые каждому солдату. В изображении боев автор крайне редко использует конкретные географические названия и сколько-нибудь точные хронологические обозначения. Поле, лес, река, болото, деревенька, дорога (и, соответственно, зима, весна, лето, осень) - вот предел пространственной и временной конкретности в книге (отдельные исключения вроде топонима «Борки» всякий раз специально мотивированы). Та же тенденция к обобщению - в рассказе о конкретной фронтовой работе Теркина. В разных ситуациях он оказывается то связистом, то стрелком, то разведчиком. Помимо военно-профессиональной многоликости важна постоянно подчеркиваемая автором принадлежность Теркина к самому массовому и «демократичному» роду войск - пехоте. Теркин - из числа чернорабочих войны, на которых и держится страна.

Именно масштаб страны, масштаб всего воюющего народа определяет специфику сюжета и особенности образности в книге. Теркин начинает воевать во время финской кампании на Карельском перешейке, вновь вступает в строй с июня 1941 г., вместе со всей армией отступает, несколько раз оказывается в окружении, потом переходит в наступление и завершает свой путь в глубине Германии. Автор намеренно избегает пространственной локализации сюжетных эпизодов. Из самых громких битв периода войны (до середины 1950-х гг. принято было выделять «десять сталинских ударов») лишь форсированию Днепра в книге посвящена отдельная глава. Сюжет книги складывался по мере хода всенародной войны, и его стержнем стала судьба всего народа.

Высокой степени обобщенности в образе главного героя «подыгрывает» и система рифм, используемых по отношению к его имени и фамилии. Твардовский изобретательно использует рифмы, которые характеризуют и обстоятельства армейского быта, и эмоциональное состояние героя (Теркин - горькой, махорки, поговорки, на взгорке, в гимнастерке, коркой, в каптерке и т.д.). Однако наиболее ответственной в книге является рифма «Василий - Россия», несколько раз повторенная в тексте. Тем самым подчеркнуто, что герой представительствует за весь народ и является своеобразным воплощением богатырства русского народа. Теркин- «герой-народ».

Правда, автор либо избегает открытой героизации и слишком торжественного пафоса, либо нейтрализует их композиционными средствами. В этом отношении характерна глава «Поединок», построенная на перекличках с былинным эпосом. В этой главе Теркин вступает в единоборство с сильным, физически превосходящим его противником:

Теркин знал, что в этой схватке

Он слабей: не те харчи.

Уже это вводное замечание настраивает читателя на то, что следующую картину надо воспринимать без всякого пафоса. С одной стороны, эпизод единоборства выделен и укрупнен автором:

Как на древнем поле боя,

Грудь на грудь, что щит на щит, -

Вместо тысяч бьются двое,

Словно схватка все решит.

Предельной обобщенности эпизода служит красноречивая метонимия: «Бьется Теркин, держит фронт». Вполне соответствует этой заявленной широте масштаба финальное авторское обобщение - торжественно звучащие строчки, которые станут рефреном книги:

Страшный бой идет, кровавый,

Смертный бой не ради славы,

Ради жизни на земле.

Однако былинная торжественность сцены уравновешивается щедро рассыпанными «технологическими» подробностями теркинской смекалки и самой идиоматической лексикой» использованной в глазе («хрястнул немца промеж глаз», «в санки сунул», «с испугу... дал леща» и т.п.). Тем самым эпизод поединка, не утрачивая символического смыслового потенциала, «заземляется», бой приобретает характер отчаянной драки. Самое же главное в том, что, как только тональность рассказа достигает высот открытой героики, Твардовский немедленно пускает в ход своеобразный прием поправки масштаба, «скромного» уточнения. Вот как он использован в анализируемом эпизоде:

Бьется насмерть парень бравый,
Так что дым стоит горой,
Словно вся страна-держава
Видит Теркина:
- Герой!
Что страна! Хотя бы рота
Видеть издали могла,
Какова его работа
И какие тут дела.

Сходный прием лукавой поправки масштаба использован в эпизоде рассказа Теркина о «сабантуе» и в главе «О награде».

Такое совмещение масштабов стало возможным благодаря тому, что Теркин в книге - не только общенациональный тип «русского чудо-человека», но и личность. Уникальность героя Твардовского - в сочетании в нем «всеобщего» и индивидуально-неповторимого. Фольклорные герои, проявляя себя в поступках, одинаковы в начале и в конце рассказанной о них истории. Не таков Теркин: эволюция его образа проявляется в смене основной эмоциональной тональности рассказа по мере движения сюжета: чем ближе к концу, тем все сдержанней проявления его веселости, все больше печальных раздумий.

В первых главах (напомним, они появились во время тяжелейших боев осенью 1942 г.) герой демонстрировал неиссякаемый оптимизм - ту бодрость духа, которая была всего нужнее в этой сложной фронтовой ситуации. Напротив, в главах, материалом которым послужили события переломных сражений и уверенного наступления нашей армии, Теркин - этот балагур и заводила - все чаще задумывается о цене этих побед, вспоминает об утратах, скорбит о погибших товарищах. В финале главы «На Днепре» Теркин остается в стороне от радующихся товарищей, «не встревает» в шутки, молча курит:

И молчал он не в обиде,
Не кому-нибудь в упрек, -
Просто больше знал и видел,
Потерял и уберег...

Последние строчки главы показывают Теркина с неожиданной стороны:

Что ж ты, брат, Василий Теркин,
Плачешь вроде?..
- Виноват...

Теркин в кругу персонажей книги. Обобщение и индивидуализация - два взаимодополняющих принципа изображения героя. Точно выверенный баланс в использовании этих принципов позволил Твардовскому создать образ, вобравший в себя и «персональные», индивидуально-неповторимые черты, и то, что было свойственно многим людям. Будучи яркой личностью, Теркин тем не менее неотделим от солдатской массы и от всего воюющего народа. Особенно интересно сведены вместе обобщение и индивидуализация в главе «Теркин - Теркин».

Оказывается, Теркиных в книге двое. Это, соответственно, Василий Иванович (главный герой) и его однофамилец Иван. С одной стороны, двойничество Теркиных подчеркивает обобщающий характер образа главного героя (сходный по функции прием использован в главе «Два солдата», где использован рефрен «Вот что значит мы, солдаты», уравнивающий Теркина с дедом-ветераном). С другой стороны, это двойничество неабсолютно: второй Теркин оказывается рыжим, он, в отличие от Василия, не курит, и его фронтовая профессия - бронебойщик. Разрешается ситуация «строгим старшиной»:

Что вы тут не разберете,
Не поймете меж собой?
По уставу каждой роте
Будет придан Теркин свой.

Синтетическая характеристика обобщенного и одновременно отличного от других Теркина - его «свойскость». Притяжательные местоимения «свой» и «наш» почти всегда сопровождают упоминания о герое. Вот почему так естественно «перетекают» узнаваемые черты главного героя к другим, второстепенным персонажам книги. «Своими» оказываются в поэме дед-ветеран, его поначалу прижимистая супруга, экипаж танкистов, молоденькая медсестра, даже усатый генерал, обнимающийся с Теркиным как с «любимым сыном». Лексика родства вообще чрезвычайно органично использована в «Теркине», она поддерживает важнейшую в книге идею народного единства.

Образ автора. Помимо Теркина и второстепенных персонажей книги чрезвычайно важную роль в «Книге про бойца» играет образ автора. Кроме «эпических» глав, героем которых является Теркин, «Книга про бойца» содержит «лирические» главы «От автора». В первой из таких глав автор представляет читателю своего героя, во второй - делится с читателем «профессиональными » размышлениями о специфике содержания и сюжета самой книги; в третьей - дает еще одну характеристику герою, на этот раз прямо указывая на национальный масштаб обобщения в его образе («Он идет, святой и грешный, / Русский чудо-человек»). Наконец, в последней, завершающей книгу главе «От автора» дистанция между автором и героем почти исчезает: «мы с тобой» - обращается к Теркину автор.

Кроме четырех глав «От автора» лирическими по характеру являются еще несколько глав и фрагментов (« О себе », «О любви»), в которых автор указывает на собственные общие с Теркиным черты. В целом фигура автора в поэме оказывается чрезвычайно близкой Теркину по жизненным оценкам и фронтовому опыту.

Однако дистанция между автором и героем не является одинаковой на всем протяжении книги. Поначалу герой раскрывается по большей части в действии, о его внутреннем состоянии говорится мало, и эту « недостачу» психологизма автор восполняет « от себя» - в лирических по характеру фрагментах, где обобщаются чувства всего воюющего народа. Дело не столько в разнице мироощущений автора и героя (они очень близки), сколько в композиционном распределении функций: герой действует, автор размышляет и эмоционально «подсвечивает» сюжет.

Это заметно, например, в главе «Переправа», где общий тон авторского отношения к происходящему определяется сдержанной скорбью:

И увиделось впервые,
Не забудется оно:
Люди теплые, живые
Шли на дно, на дно, на дно...

Появление Теркина вносит перелом не только в саму драматическую ситуацию, но и в ее эмоциональную оркестровку: глава завершается шутливой просьбой находчивого героя о «второй стопке». После этого звучит авторское обобщение о «святом и правом» бое, вновь напоминающее о драматизме происходящего.

Ощутимая поначалу граница между эпической и лирической сферами по мере движения сюжета постепенно стирается, между автором и героем возникают диалогические контакты, дистанция между ними сокращается. В главе «Теркин ранен» автор обращается к герою так, что почти сливается с ним:

Теркин, стой. Дыши ровнее.
Теркин, ближе подпусти.
Теркин, целься. Бей вернее,
Теркин. Сердце, не части.

Тем самым создается основа для взаимозаменяемости образов автора и героя. Предельно сближаются их высказывания, демонстрируя и общность судьбы (герой и автор - земляки), и близость самих речевых манер. В главе «О себе» автор не оставляет читателю сомнений относительно этой близости:

И скажу тебе, не скрою, -
В этой книге, там ли, сям,
То, что молвить бы герою.
Говорю я лично сам.
Я за все кругом в ответе,
И заметь, коль не заметил,
Что и Теркин, мой герой,
За меня гласит порой.

Однако полного слияния автора и героя так и не происходит. Твардовскому важна общая перспектива восприятия событий, важна сама возможность итоговых оценок. Во второй половине произведения сюжет все чаще осложняется лирико-философскими фрагментами, в которых суть происходящего рассматривается в категориях судьбы всего народа. Автору важно не только подвести итоги народного бедствия, но и заглянуть в будущее страны. Вот почему появляется глава «Про солдата-сироту», самая трагическая в книге, В этой главе Теркина нет, а рассказ ведется о человеке, который в ходе войны потерял всю семью. Образ воюющего народа, представленный в начале книги именно Теркиным, к концу поэмы заметно расширился. Теперь в него органично включены и главный герой, и множество эпизодических персонажей, и лирическое «я», и адресат книги - ее читатель («друг и брат», по словам автора). Важно и то, что книга завершается вовсе не оптимистическими здравицами: в финале выражено чувство вины, и сама книга посвящается памяти павших:

Повесть памятной годины,
Эту книгу про бойца,
Я и начал с середины
И закончил без конца

Посвятить любимый труд
Павшим памяти священной,
Всем друзьям поры военной,
Всем сердцам, чей дорог суд. дины
И закончил без конца
С мыслью, может, дерзновенной

Посвятить любимый труд
Павшим памяти священной,
Всем друзьям поры военной,
Всем сердцам, чей дорог суд.

Своеобразие жанра и композиции. В школьной практике за «Василием Теркиным» закрепилось терминологически нестрогое жанровое обозначение - «поэма». Между тем ограничивать жанровую характеристику произведения указанием на его принадлежность к жанру поэмы не следует. В годы войны появилось несколько значительных поэм, как правило лирических или лиро-эпических (среди них, например, «Сын» П.Г.Антокольского и «Россия» А.А.Прокофьева). В отличие от большинства из них, либо посвященных конкретным эпизодам войны, либо сугубо лирических по характеру, книга Твардовского говорит о войне в целом, дает жизнь солдата во всех ее проявлениях. Поэтому по аналогии с пушкинским «Евгением Онегиным» о «Василии Теркине» часто говорят как об энциклопедии фронтовой жизни.

Действительно, по широте охвата событий войны, по конкретности изображения армейского быта книга Твардовского - уникальное явление в поэзии военных лет. Вспомним, например, что помимо ярких динамичных эпизодов она содержит множество лаконичных, но выразительных фрагментов, посвященных подробностям фронтового быта - шинели, шапке-ушанке, сапогам и многим другим деталям одежды, воинского снаряжения, даже питания в походных условиях. Обстоятельствам армейского быта посвящено в «Книге про бойца» несколько самостоятельных глав («На привале», «Гармонь», «Отдых Теркина», «В бане»). Народный характер героя сказывается не только в эпизодах сражений, но в еще большей мере - в самом отношении к войне прежде всего как к тяжелой работе.

Весомость прозаических, описательных элементов в произведении - не единственное его отличие от обычных поэм. Характеризуя произведение в «Автобиографии», поэт называет его «моей лирикой, моей публицистикой, песней и поучением, анекдотом и присказкой, разговором по душам и репликой к случаю». Если вспомнить еще об использовании в книге народных песен, пословиц, о перекличках некоторых глав с былинным эпосом, об «эпистолярной» главе «Теркин пишет», - становится понятным, почему автор обозначил жанр своего произведения наиболее общим словом «книга». Вот как он объяснял свое решение: «Жанровое обозначение «Книги про бойца»... не было результатом стремления просто избежать обозначения «поэма», «повесть» и т.п. Это совпало с решением писать не поэму, не повесть или роман в стихах, то есть не то, что имеет свои узаконенные... сюжетные, композиционные и иные признаки».

Твардовский характеризует здесь жанр книги как предельно свободный. Дух творческой свободы сказывается и на содержании, и на форме произведения. Но само слово «книга» понимается автором в особом народном смысле - как нечто единственное и универсальное. «Василий Теркин» - своеобразная «солдатская библия». Как говорил автор, это «именно «книга», живая, подвижная, свободная по форме книга...»

Своеобразие жанра повлекло за собой и нестандартные способы композиционного оформления произведения. Книга построена так, что каждая ее глава может быть прочитана как самостоятельное произведение. Главы книги обладают композиционной законченностью и самостоятельностью. Однако это не означает, что книга не сложилась как целое. Композиционное единство всему произведению придают моментальная узнаваемость главного героя в каждой главе, а также система пронизывающих ее мотивов. Например, глава «В бане» варьирует мотив, заданный в самой первой строфе книги («.. .Лучше нет воды холодной, / Лишь вода была б - вода»). Глава «Дед и баба» возвращает читателя к образам и ситуациям главы «Два солдата», а танкисты, подобравшие раненого Теркина, еще раз встретятся с героем в главе «Гармонь».

Относительная композиционная автономность глав была связана с условиями публикации произведения во фронтовой периодике, а также с тем, что «Василий Теркин» был адресован прежде всего участникам войны. Автор позднее объяснял, что «должен был иметь в виду читателя, который, хотя бы и незнаком был с предыдущими главами, нашел бы в данной, напечатанной сегодня в газете главе нечто целое, округленное».

«Василий Теркин» - новаторское по форме произведение. В нем органично взаимодействуют разные речевые потоки: литературная речь и просторечие, народно-поэтическая и ораторская лексика. Мельчайшей композиционной единицей книги является строфа. Она необыкновенно подвижна, подчиняется живому движению интонации. Наиболее распространены в книге четверостишия, однако в целом размер строфы нестабилен. Твардовский гибко варьирует размеры строф от 1 до 16-17 стихов, часто использует переносы, подчиняя движение стиха разговорным интонациям. Это позволило автору насытить текст многочисленными живыми диалогами. Изредка встречаются примеры окказионального словоупотребления. Например, в главе «Поединок» существительное использовано в функции сравнительного прилагательного:

Пусть ты черт. Да наши черти
Всех чертей
В сто раз чертей.

Основной стихотворный размер книги - четырехстопный хорей, но в некоторых фрагментах рядом с четырехстопными строчками - укороченные до трех или даже двух стоп стихи. В целом форме произведения (от мельчайших речевых единиц до объемных конструкций) присущи качества высочайшей естественности и смысловой прозрачности.

Другие сочинения по этому произведению

"Василий Теркин" и время "Теркин - кто же он такой?" (По поэме А. Т. Твардовского "Василий Теркин") Василии Теркин поэма про бойца «Василий Теркин — поистине редкая книга: какая свобода, какая чудесная удаль… и какой необыкновенный народный солдатский язык» (И.А.Бунин) "Василий Тёркин" - поэма про бойца Теркин - кто же он такой Автор и его герой в поэме «Василий Теркин». Движение сюжета поэмы Василий Теркин - народный герой Василий Теркин — главный герой одноименной поэмы А. Т. Твардовского Война глазами солдата "Кому память, кому слава, кому темная вода" (поэма А.Т. Твардовского "Василий Теркин") Герой и народ в поэме А. Твардовского «Василий Теркин» Главный герой в "Василии Теркине" Идейно-художественное своеобразие поэмы Твардовского «Василий Теркин» Изображение Великой Отечественной войны в поэме Твардовского «Василий Теркин» Книга про бойца ("Василий Тёркин") Образ автора в поэме А. Т. Твардовского «Василий Теркин» Образ Василия Теркина (по поэме А. Т. Твардовского «Василий Теркин») Образ народа в поэме А. Т. Твардовского «Василий Теркин» Образ русского солдата в поэме А.Т. Твардовского "Василий Теркин" Образ русского солдата в поэме Твардовского «Василий Теркин». Основные черты поэтики произведения Александра Твардовского «Василий Теркин» Особенности композиции поэмы Твардовского «Василий Теркин» Памятник русскому солдату (по поэме А. Твардовского «Василий Теркин») Памятник русскому солдату(по поэме А.Т.Твардовского "Василий Теркин") Почему главным героем своего произведения Твардовский сделал простого солдата? Поэма "Василий Теркин" Речевая характеристика героя (По одному из произведений русской литературы XX века. - А. Т. Твардовский "Василий Теркин") Русский солдат в поэме Твардовского “Василий Теркин” Тема войны в современной литературе (по поэме А. Твардовского «Василий Теркин») Тема человеческой судьбы в одном из произведений русской литературы (А.Т. Твардовский "Василий Тёркин") Тема человеческой судьбы в поэме А. Твардовского «Василий Теркин» Характеристика образа Теркина Василия Ивановича Патриотизм, выносливость, мужество, жизнерадостность главного героя Анализ поэмы "Василий Теркин" А.Т.Твардовского Сюжетно-композиционные особенности поэмы Образ русского труженика-солдата в поэме А.Т. Твардовского «Василий Теркин» Движение сюжета поэмы «Василий Теркин» Бой идет святой и правый

Поэма Александра Твардовского «Василий Теркин» посвящена Великой Отечественной войне и людям на войне. Автор с первых строк нацеливает читателя на реалистическое изображение трагической правды войны в своей «Книге про бойца» -

Правды, прямо в душу бьющей,

Да была б она погуще,

Как бы ни была горька.

Даже сама композиция - отдельные главы-эпизоды, начало «с середины», восприятие глав в каком угодно порядке - тоже свидетельство тех горьких дней, когда можно не дождаться следующих строк, не дожить до продолжения. Даже сам герой Василий Теркин, рядовой, воюющий уже другую войну, не похож на своего тезку - сказочного богатыря-победителя Васю Теркина с полос фронтовой газеты, которую выпускал во время финской войны Александр Твардовский с товарищами в Ленинградском военном округе.

Кажется, он идет рядом в строю, ест из одного котелка, преодолевает все трудности и неприятности, принимает на себя первый удар, как и положено рядовому пехотинцу:

В строй с июня, в бой с июля, Снова Теркин на войне.

Когда читаешь эту книгу впервые, конечно, обращаешь внимание и на искрометной юмор, на политбеседу: «Не унывай!», на подвиги Теркина. Действительно, это интересно и достойно внимания: и переправа в ледяной воде, чтобы помочь десанту, и то, что Теркин собирается вернуться к товарищам и просит спирта сразу за «два конца» через реку, и то, как он из винтовки сбивает вражеский самолет, и как поднимает роту в атаку после смерти командира, и как бьется с фашистом один на один. Много ярких глав-эпизодов, наверное, чтобы каждый из читателей - современников поэмы и из читателей - «однополчан» героя смог найти свое, «почти о себе». Но меня больше поразили другие строки поэмы:

Старшина паек им пишет,

А по почте полевой

Не быстрей идут, не тише

Письма старые домой,

Что еще ребята сами

На привале при огне

Где-нибудь в лесу писали

Друг у друга на спине…

Или рассказ о коротком случайном привале, о музыке, согревающей сердца, очищающей души, прибавляющей сил. И вдруг понимаешь, что память о погибшем товарище не принадлежит только близким, она должна жить для всех и продолжать бороться с врагом:

И от той гармошки старой,

Что осталась сиротой,

Как-то вдруг теплее стало

На дороге фронтовой.

Поэтому и понятно, что танкисты отдают Василию гармонь:

Командир наш был любитель,

Это - память про него.

Даже раздумья Теркина о награде теперь понимаешь иначе: не как живое представление в лицах про возвращение героя с войны, про его, может, немного хвастливые рассказы на гулянке среди девчат - видишь просто мечту вернуться домой, освободить родной край от врага, ибо пока еще

Не носит писем почта

В край родной смоленский твой.

Нет дороги, нету права

Побывать в родном селе.

Страшный бой идет кровавый,

Смертный бой не ради славы,

Ради жизни на земле.

Именно эта мысль о награде за честный, тяжелый солдатский труд, о признании подвига каждого из защитников Родины кажется мне наиглавнейшей, наиважнейшей. Каждый имеет право на награду, на благодарность потомков. Так и видишь этот бой на болоте, напоминающий нам, потомкам, песни военных лет и фильмы:

И в глуши, в бою безвестном

В сосняке, в кустах сырых,

Смертью праведной и честной

Пали многие из них.

Пусть тот бой не упомянут

В списке славы золотой,

День придет - еще повстанут

Люди в памяти живой…

Наверное, главная награда, единственная отсрочка, которую солдат пытается выпросить даже у смерти, - это желание хоть одним глазком увидать салют победы, погулять в тот день среди живых, постучать в одно-единственное окошко. Солдат смотрит правде в глаза, не утешает себя тем, что после Победы на фронте все страдания закончатся. Он знает, что

Догола земля раздета

И разграблена, учти.

Все в забросе.

Он бросает вызов разрушениям, смерти:

Я работник,

Я бы дома в дело вник.

Дом разрушен…

Я и плотник…

Печки нету.

И печник…

Я от скуки - на все руки,

Буду жив - мое со мной.

Может, именно благодаря этому жизнерадостному оптимизму поэму «Теркин» любили во время войны и с удовольствием читают сейчас! Герой сам сознает свою силу и поэтому ощущает свой долг - быть везде в первых рядах. Именно потому во время атаки, когда падает командир,

Увидел, понял Теркин,

Что вести его черед:

Взвод! За Родину! Вперед!..

Поэтому Василий и не обижается, когда встречает еще одного Теркина, своего двойника:

Приятно,

Что такой же рядом с ним.

Это правильно, что оживают литературные герои, становясь в строй защитников Родины, что герои навечно застывают в граните, бронзе, воплощаются в чеканные строки поэм. Они живут рядом, воспитывая в нас лучшие чувства, и самое главное из них - любовь к Родине, возможность выстоять в тяжелую годину. Они защищают нас от отчаяния, от временного неверия в свои силы, от недооценки товарищей.

Хорошо, что есть на свете

То серьезный, то потешный

Русский чудо-человек.